Анна была поздним и единственным ребенком генерала-аншефа Алексея Орлова, сподвижника Екатерины II, младшего брата её фаворита Григория Григорьевича Орлова. Алексей Григорьевич женился поздно - в 45. В жены взял тихую, добрую, и очень родовитую, Евдокию Николаевну Лопухину, которой шёл на тот момент 21 год. А в 24 года жена умерла родами второго ребенка, мальчика. Сын пережил мать не на много, и остался граф Орлов один, с дочерью на руках.
И хотя императрица Екатерина II писала, дескать "не считаю его особенно способным воспитывать девочек", Алексей Григорьевич посвятил дочери всего себя и дал ей прекрасное образование. Только вот он был настолько мощным отцом, что всю свою жизнь его дочь нуждалась в отеческом руководстве...
![]()
![]()
Юная графиня Анна (Иоганн Батист Лампи, около 1796 г.)
Жили отец с дочерью в подмосковном пригороде Нескучное, где граф, специально для Аннушки, построил дворец с парком, в котором устраивались маскарады, фейерверки, спектакли. Для обучения дочери были приглашены лучшие наставники. К семи годам Анна научилась говорить на французском, немецком, английском и итальянском языках и была пожалована во фрейлины к императорскому двору. В 1796 году отец привёз Анну в Петербург, где представил её императрице Екатерине.
А. М. Грибовский писал: "Видел я когда он представил государыне в Зимним дворце дочь свою графиню Анну. Отец был в военном аншефском мундире с шитьём, а дочь в белом кисейном платье и бриллиантах. Государыня приласкала её рукой за подбородок, похвалила и в щёчку поцеловала. Когда они вышли, то государыня сказала бывшим тут: «эта девушка много доброго обещает"."
После смерти императрицы, и воцарения Павла, Алексей Григорьевич с дочерью от греха подальше уехали за границу, и вернулись только когда трон занял Александр I. Анна начала появляться при императорском дворе, где была принята с благосклонностью. Г. Р. Державин, увидев её на балу в 1801 году, посвятил ей стихи, в которых восхвалял ум и душевные качества шестнадцатилетней графини. Учитывая многомиллионное состояние отца и прикинув размеры приданого единственной дочери, женихи осаждали дом Орловых. Среди них были такие видные вельможи, как князья Александр Куракин и Платон Зубов.
В 1807 году Фёдор Ростопчин писал: «У Орлова полон дом претендентов на дочь; к прежним приехали два Голицына, сын князя Сергея Фёдоровича и славный князь Борис Вестрис». Все женихи были отвергнуты Анной или «забракованы» её отцом. Известно лишь об одном претенденте, к которому молодая графиня, возможно, испытывала симпатию — это граф Николай Михайлович Каменский.
![]()
Портрет генерала Николая Михайловича Каменского (1776-1811) (Художник - Фридрих Георг Вейч)
Отец дал согласие на этот брак и за разрешением уже планировали обратиться к императору, но в 1808 Алексей Григорьевич Орлов, после кратковременной болезни, умер. Для дочери Анны это стало настоящим потрясением. По свидетельству Н. В. Елагина, написавшего первую подробную биографию Анны Орловой, она "не знавшая дотоле печали и горя, поражённая смертию родителя, лишилась чувств и оставалась четырнадцать часов без признаков жизни. Лишь только она надела чёрное платье, как в присутствии окружающих подошла к иконам и пав на колени, рыдая произнесла: «Господи! Ты взял мою мать, которой я не знала, теперь Тебе угодно взять моего отца, будь мне вместо матери и отца, руководствуй всеми поступками моей жизни»".
Похоронами занимался дядя, Владимир Орлов. Он же предложил ей(таковы были традиции) переехать к нему «под тем предлогом, что она слишком молода и неопытна, и было бы неприлично жить ей одной». Анна отказалась, взяла к себе управляющим делами своего незаконнорождённого брата Александра Чесменского(1763-1820), дала отказ Николаю Каменскому вступить с ним в брак (граф Каменский умрет от лихорадки в боях под Одессой в 1811г), и уехала в паломничество — вначале в Киево-Печерскую лавру, а затем в Ростов, чтобы помолиться в Спасо-Яковлевском монастыре у мощей Димитрия Ростовского.
В монастыре она знакомится с гробовым старцем Амфилохием.
После бесед с ним Анна «возчувствовала охлаждение к мирскому счастию, суету светских развлечений». Она стала его духовной дочерью, ежегодно на время Великого поста приезжала к нему в монастырь, говела, а затем праздновала Пасху. До самой смерти старца Амфилохия в 1824 году Анна была частой гостьей в Спасо-Яковлевском монастыре и вела со старцем обширную переписку. Все письма Амфилохия, адресованные ей, графиня велела переплести, украсить золотым обрезом и тиснением с надписью «Письмы отца моего духовнаго священно иеромонаха Амфилохия» (переписка старца Амфилохия и Анны Орловой хранится в рукописном отделе РГБ).
Спасо-Яковлевский монастырь стал первой обителью, куда Анна начала направлять пожертвования, которые не прекратились со смертью её духовного отца. Всего в монастырь ею было пожертвовано около 300 000 рублей. На её средства возвели тёплый каменный храм святого Иакова Ростовского для проведения зимних богослужений, а над мощами святителя Иакова она устроила новую серебряную раку. В 1840-е годы она пожертвовала средства на поновление живописи храма Зачатия святой Анны и на изготовление для его престола серебряного оклада. Ею неоднократно делались также пожертвования в виде облачений, окладов для икон, богато украшенных богослужебных книг и т. п.
Графиня Анна Орлова-Чесменская стала одной из крупных благотворительниц для московского ополчения в Отечественной войне 1812 года. Ею было пожертвовано на формирование ополчения сто тысяч рублей билетами опекунского совета, обмундировано и вооружено 18 крестьян, которые были зачислены в 7-й пехотный полк народного ополчения, а также пожертвовано для нужд ополчения 4300 ружей, 4000 пик, 300 штыков, 500 тесаков, 4000 касок, 40 пудов свинцу, 20 пудов пороху и 160000 кремней.
![]()
Орлова-Чесменская Анна Алексеевна (Художник - Соколов П.Ф.)
Свет, несмотря на серьезную религиозность, Анна Алексеевна не покинула. В 1817 году она была пожалована в камер-фрейлины, император Александр I подарил ей портрет императрицы Елизаветы Алексеевны, а во время коронации Николая I графиня получила знаки ордена Святой Екатерины меньшего креста; в 1828 году Анна Орлова сопровождала императрицу Александру Фёдоровну в её путешествии по России и за границей. Императрица была весьма расположена к ней с самого своего приезда в Россию и называла её чуть ли не самой богатой из русских аристократок. Анна продолжила давать приёмы, которыми восхищалосья высшее общество:
"Бал, данный 17 сентября Графинею Анною Алексеевною Орловою-Чесменскою, был совершенно в другом роде, в другом вкусе, чем праздник Князя Николая Борисовича Юсупова. Это то, что называется в области изящного grandioso; это такой бал, который доселе мог дать только Владетельный Государь.
Вообразите залу в 80 аршин длины. И вы не удивитесь, что 1 000 особ весьма свободно в ней помещались, что нужно было 7 000 свечей, чтобы осветить её! Излишне, кажется, говорить о великолепии столовых убранств, о пышности освещения, о богатстве ливрей на прислуге, о прекрасной иллюминации двора и сада и т. п. Заметим только, что Царская Фамилия кушала на золоте и драгоценнейшем фарфоре, а все прочие приборы были на серебре..."(Из Отечественных записок, 1824г)
В 1824 году епископ Иннокентий (Смирнов) порекомендовал в духовные наставники Анне иеромонаха Фотия, который до возведения в архиереи был ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии. Анна оставила Москву и переехала в Санкт-Петербург, где два года пыталась сблизиться с Фотием, который чуждался её богатства и знатного происхождения.
Мутная была личность - Фотий. Богатства он чурался, но именно благодаря средствам Анны и её связям он сказочно быстро был возведен в сан архимандрита, а затем и назначен настоятелем новгородского первоклассного Юрьева монастыря. Оказывавшая ему все эти годы материальную помощь, графиня Анна последовала за ним в Новгород. Она купила в селе Витославлицы близ монастыря большой участок земли, построила усадьбу и постепенно переселилась в неё из Петербурга на постоянное жительство. В свете поговаривали о греховной связи Графини Анны и Фотия, Пушкин даже написал злую эпиграмму:
Благочестивая жена
Душою Богу предана,
А грешной плотию
Архимандриту Фотию.
Но что-то я в этом сомневаюсь. Исследователи отмечают, что Фотию было важнее владеть именно душой графини, он упорно «утверждал её в девическом, физическом и духовном девственном состоянии».
Сообщается, что когда Анна завела с Фотием разговор о возможном замужестве, то он подвёл её к иконе Иисуса Христа, повесил на неё кольцо с её руки и сказал: «Се — жених твой!»; после этого графиня дала обет безбрачия. Ну, ещё бы! Если бы графиня вышла замуж, средствами её стал бы распоряжаться муж.
Фотий также, заставляя Анну Орлову вести практически монашескую жизнь, не допускал при этом, чтобы она приняла постриг, так как в этом случае всё её состояние отошло бы соответствующему женскому монастырю. Он также не давал ей полностью прекратить связи со столичным обществом, навязывая ей мысль, что она «предстательница» церкви в мире властьимущих. Ему нужны были её связи, близость к престолу.
![]()
Фотий (Спасский), архиамндрит новгородского Юрьевого монастыря (Художник -
Джордж Доу)
Фотий, конечно, имел на графиню огромное влияние. Предполагают, что Фотий, зная о роли Алексея Орлова в перевороте 1762 года, убийстве императора Петра III и деле княжны Таракановой, он внушил Анне, что она должна всю жизнь отмаливать грехи своего отца. И жертвовать обители, жертвовать, жертвовать... А он будет за них молиться. Этим, возможно, объясняется перенесение ею из подмосковной усадьбы «Остров» в Юрьев монастырь праха Алексея Орлова и его братьев.
26 февраля 1838 года архимандрит Фотий после продолжительной болезни скончался на руках своей духовной дочери. Для его погребения графиня Анна устроила в подземной церкви Похвалы Богородицы, сделанной по подобию древних катакомб, усыпальницу (это нарушило монастырскую традицию, по которой настоятели Юрьевского монастыря погребались в склепе под Георгиевским собором). Рядом с мраморным саркофагом Фотия Анна приготовила гробницу и для себя. После смерти Фотия Анна практически не покидала своего имения возле Юрьевского монастыря и провела в нём последние годы жизни. В 1832 году она продала свой московский дворец «Майский» в Нескучном саду императору Николаю I за полтора миллиона. В 1845 году в казну был продан отцовский Хреновской конный завод, на котором была выведена знаменитая орловская порода лошадей. Огромнейшие средства вкладывались графиней в церковную казну. Всего при жизни на различные храмы и монастыри Анна Орлова потратила около 25 000 000 рублей.
![]()
Орловский корпус(отстроенный на средства графини) и Георгиевский собор Юрьева монастыря
Благодаря наследству отца Анна Орлова была одной из крупных душевладелиц Российской империи. Она не была сторонницей крепостного права и старалась улучшить положение своих крестьян: «обратив часть из них в вольных хлебопашцев, она других перевела в Удельное ведомство, считая крестьянскую администрацию этого учреждения и весь строй управления удельными крестьянами наиболее гуманным».
Графиня Анна Орлова скончалась 5 октября 1848 года в день тезоименитства своего отца Алексея Орлова. Не отмечают, что она была больна или ей нездоровилось. Графиня собиралась в столицу, зашла проститься к архимандриту, приложилась к чтимой ею иконе Иверской Божией Матери и начала жаловаться на стеснение в груди и кашель. Через десять минут графиня скончалась. Ей было 63 года.
По завещанию Анны Алексеевны:
Юрьев монастырь получил 300 000(рублей серебром)
Почаевская лавра - 30 000
Соловецкий монастырь - 10 000
340 различных монастырей - 1 700 000 (по 5000 в каждый)
48 кафедральных соборов - 144 000 (по 3000 в каждый)
Епархиальные попечительские ведомства - 294 000
ИТОГО: 2 478 000(рублей серебром)
Согласно завещанию графини, капитал должен быть размещён в кредитных учреждениях и оставаться неприкосновенным. Монастырям и храмам разрешалось использовать только начисляемые на него проценты. Имение графини под Юрьевым монастырём, включая всю домашнюю утварь и личные вещи (за исключением драгоценностей), переходило в собственность монастыря. Драгоценности графини также были направлены на благотворительные цели. Родственники Анны Орловой получили по её завещанию только степные земли в Воронежской губернии.
Погребли Анну в заранее приготовленной ею гробнице в церкви Похвалы Пресвятой Богородицы рядом с гробом архимандрита Фотия.
В 1932 году захоронения архимандрита Фотия и Анны Орловой были вскрыты археологом Михаилом Каргером. При этом её останки, якобы, лежали в неестественном положении, одежда разорвана, будто умершая металась в гробу, будучи похороненной заживо или в состоянии летаргического сна. В качестве причины этого упоминают отравленное вино, которое ей должно быть дали в день смерти с причастием. (Анисимов Е.В "Анна Орлова-Чесменская. Тайна души и драгоценного саркофага"). Только вот сомнительно это всё...
![]()
Анна Орлова с фрейлинским шифром Елизаветы Алексеевны (неизвестный художник н. XIX века)
Жетоны по праву, и уже который раз подряд, уходят![]()
glasha18. Принимайте! :)
И хотя императрица Екатерина II писала, дескать "не считаю его особенно способным воспитывать девочек", Алексей Григорьевич посвятил дочери всего себя и дал ей прекрасное образование. Только вот он был настолько мощным отцом, что всю свою жизнь его дочь нуждалась в отеческом руководстве...
Юная графиня Анна (Иоганн Батист Лампи, около 1796 г.)
Жили отец с дочерью в подмосковном пригороде Нескучное, где граф, специально для Аннушки, построил дворец с парком, в котором устраивались маскарады, фейерверки, спектакли. Для обучения дочери были приглашены лучшие наставники. К семи годам Анна научилась говорить на французском, немецком, английском и итальянском языках и была пожалована во фрейлины к императорскому двору. В 1796 году отец привёз Анну в Петербург, где представил её императрице Екатерине.
А. М. Грибовский писал: "Видел я когда он представил государыне в Зимним дворце дочь свою графиню Анну. Отец был в военном аншефском мундире с шитьём, а дочь в белом кисейном платье и бриллиантах. Государыня приласкала её рукой за подбородок, похвалила и в щёчку поцеловала. Когда они вышли, то государыня сказала бывшим тут: «эта девушка много доброго обещает"."
После смерти императрицы, и воцарения Павла, Алексей Григорьевич с дочерью от греха подальше уехали за границу, и вернулись только когда трон занял Александр I. Анна начала появляться при императорском дворе, где была принята с благосклонностью. Г. Р. Державин, увидев её на балу в 1801 году, посвятил ей стихи, в которых восхвалял ум и душевные качества шестнадцатилетней графини. Учитывая многомиллионное состояние отца и прикинув размеры приданого единственной дочери, женихи осаждали дом Орловых. Среди них были такие видные вельможи, как князья Александр Куракин и Платон Зубов.
В 1807 году Фёдор Ростопчин писал: «У Орлова полон дом претендентов на дочь; к прежним приехали два Голицына, сын князя Сергея Фёдоровича и славный князь Борис Вестрис». Все женихи были отвергнуты Анной или «забракованы» её отцом. Известно лишь об одном претенденте, к которому молодая графиня, возможно, испытывала симпатию — это граф Николай Михайлович Каменский.
Портрет генерала Николая Михайловича Каменского (1776-1811) (Художник - Фридрих Георг Вейч)
Отец дал согласие на этот брак и за разрешением уже планировали обратиться к императору, но в 1808 Алексей Григорьевич Орлов, после кратковременной болезни, умер. Для дочери Анны это стало настоящим потрясением. По свидетельству Н. В. Елагина, написавшего первую подробную биографию Анны Орловой, она "не знавшая дотоле печали и горя, поражённая смертию родителя, лишилась чувств и оставалась четырнадцать часов без признаков жизни. Лишь только она надела чёрное платье, как в присутствии окружающих подошла к иконам и пав на колени, рыдая произнесла: «Господи! Ты взял мою мать, которой я не знала, теперь Тебе угодно взять моего отца, будь мне вместо матери и отца, руководствуй всеми поступками моей жизни»".
Похоронами занимался дядя, Владимир Орлов. Он же предложил ей(таковы были традиции) переехать к нему «под тем предлогом, что она слишком молода и неопытна, и было бы неприлично жить ей одной». Анна отказалась, взяла к себе управляющим делами своего незаконнорождённого брата Александра Чесменского(1763-1820), дала отказ Николаю Каменскому вступить с ним в брак (граф Каменский умрет от лихорадки в боях под Одессой в 1811г), и уехала в паломничество — вначале в Киево-Печерскую лавру, а затем в Ростов, чтобы помолиться в Спасо-Яковлевском монастыре у мощей Димитрия Ростовского.
В монастыре она знакомится с гробовым старцем Амфилохием.
После бесед с ним Анна «возчувствовала охлаждение к мирскому счастию, суету светских развлечений». Она стала его духовной дочерью, ежегодно на время Великого поста приезжала к нему в монастырь, говела, а затем праздновала Пасху. До самой смерти старца Амфилохия в 1824 году Анна была частой гостьей в Спасо-Яковлевском монастыре и вела со старцем обширную переписку. Все письма Амфилохия, адресованные ей, графиня велела переплести, украсить золотым обрезом и тиснением с надписью «Письмы отца моего духовнаго священно иеромонаха Амфилохия» (переписка старца Амфилохия и Анны Орловой хранится в рукописном отделе РГБ).
Спасо-Яковлевский монастырь стал первой обителью, куда Анна начала направлять пожертвования, которые не прекратились со смертью её духовного отца. Всего в монастырь ею было пожертвовано около 300 000 рублей. На её средства возвели тёплый каменный храм святого Иакова Ростовского для проведения зимних богослужений, а над мощами святителя Иакова она устроила новую серебряную раку. В 1840-е годы она пожертвовала средства на поновление живописи храма Зачатия святой Анны и на изготовление для его престола серебряного оклада. Ею неоднократно делались также пожертвования в виде облачений, окладов для икон, богато украшенных богослужебных книг и т. п.
Графиня Анна Орлова-Чесменская стала одной из крупных благотворительниц для московского ополчения в Отечественной войне 1812 года. Ею было пожертвовано на формирование ополчения сто тысяч рублей билетами опекунского совета, обмундировано и вооружено 18 крестьян, которые были зачислены в 7-й пехотный полк народного ополчения, а также пожертвовано для нужд ополчения 4300 ружей, 4000 пик, 300 штыков, 500 тесаков, 4000 касок, 40 пудов свинцу, 20 пудов пороху и 160000 кремней.
Орлова-Чесменская Анна Алексеевна (Художник - Соколов П.Ф.)
Свет, несмотря на серьезную религиозность, Анна Алексеевна не покинула. В 1817 году она была пожалована в камер-фрейлины, император Александр I подарил ей портрет императрицы Елизаветы Алексеевны, а во время коронации Николая I графиня получила знаки ордена Святой Екатерины меньшего креста; в 1828 году Анна Орлова сопровождала императрицу Александру Фёдоровну в её путешествии по России и за границей. Императрица была весьма расположена к ней с самого своего приезда в Россию и называла её чуть ли не самой богатой из русских аристократок. Анна продолжила давать приёмы, которыми восхищалосья высшее общество:
"Бал, данный 17 сентября Графинею Анною Алексеевною Орловою-Чесменскою, был совершенно в другом роде, в другом вкусе, чем праздник Князя Николая Борисовича Юсупова. Это то, что называется в области изящного grandioso; это такой бал, который доселе мог дать только Владетельный Государь.
Вообразите залу в 80 аршин длины. И вы не удивитесь, что 1 000 особ весьма свободно в ней помещались, что нужно было 7 000 свечей, чтобы осветить её! Излишне, кажется, говорить о великолепии столовых убранств, о пышности освещения, о богатстве ливрей на прислуге, о прекрасной иллюминации двора и сада и т. п. Заметим только, что Царская Фамилия кушала на золоте и драгоценнейшем фарфоре, а все прочие приборы были на серебре..."(Из Отечественных записок, 1824г)
В 1824 году епископ Иннокентий (Смирнов) порекомендовал в духовные наставники Анне иеромонаха Фотия, который до возведения в архиереи был ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии. Анна оставила Москву и переехала в Санкт-Петербург, где два года пыталась сблизиться с Фотием, который чуждался её богатства и знатного происхождения.
Мутная была личность - Фотий. Богатства он чурался, но именно благодаря средствам Анны и её связям он сказочно быстро был возведен в сан архимандрита, а затем и назначен настоятелем новгородского первоклассного Юрьева монастыря. Оказывавшая ему все эти годы материальную помощь, графиня Анна последовала за ним в Новгород. Она купила в селе Витославлицы близ монастыря большой участок земли, построила усадьбу и постепенно переселилась в неё из Петербурга на постоянное жительство. В свете поговаривали о греховной связи Графини Анны и Фотия, Пушкин даже написал злую эпиграмму:
Благочестивая жена
Душою Богу предана,
А грешной плотию
Архимандриту Фотию.
Но что-то я в этом сомневаюсь. Исследователи отмечают, что Фотию было важнее владеть именно душой графини, он упорно «утверждал её в девическом, физическом и духовном девственном состоянии».
Сообщается, что когда Анна завела с Фотием разговор о возможном замужестве, то он подвёл её к иконе Иисуса Христа, повесил на неё кольцо с её руки и сказал: «Се — жених твой!»; после этого графиня дала обет безбрачия. Ну, ещё бы! Если бы графиня вышла замуж, средствами её стал бы распоряжаться муж.
Фотий также, заставляя Анну Орлову вести практически монашескую жизнь, не допускал при этом, чтобы она приняла постриг, так как в этом случае всё её состояние отошло бы соответствующему женскому монастырю. Он также не давал ей полностью прекратить связи со столичным обществом, навязывая ей мысль, что она «предстательница» церкви в мире властьимущих. Ему нужны были её связи, близость к престолу.
Фотий (Спасский), архиамндрит новгородского Юрьевого монастыря (Художник -
Джордж Доу)
Фотий, конечно, имел на графиню огромное влияние. Предполагают, что Фотий, зная о роли Алексея Орлова в перевороте 1762 года, убийстве императора Петра III и деле княжны Таракановой, он внушил Анне, что она должна всю жизнь отмаливать грехи своего отца. И жертвовать обители, жертвовать, жертвовать... А он будет за них молиться. Этим, возможно, объясняется перенесение ею из подмосковной усадьбы «Остров» в Юрьев монастырь праха Алексея Орлова и его братьев.
26 февраля 1838 года архимандрит Фотий после продолжительной болезни скончался на руках своей духовной дочери. Для его погребения графиня Анна устроила в подземной церкви Похвалы Богородицы, сделанной по подобию древних катакомб, усыпальницу (это нарушило монастырскую традицию, по которой настоятели Юрьевского монастыря погребались в склепе под Георгиевским собором). Рядом с мраморным саркофагом Фотия Анна приготовила гробницу и для себя. После смерти Фотия Анна практически не покидала своего имения возле Юрьевского монастыря и провела в нём последние годы жизни. В 1832 году она продала свой московский дворец «Майский» в Нескучном саду императору Николаю I за полтора миллиона. В 1845 году в казну был продан отцовский Хреновской конный завод, на котором была выведена знаменитая орловская порода лошадей. Огромнейшие средства вкладывались графиней в церковную казну. Всего при жизни на различные храмы и монастыри Анна Орлова потратила около 25 000 000 рублей.
Орловский корпус(отстроенный на средства графини) и Георгиевский собор Юрьева монастыря
Благодаря наследству отца Анна Орлова была одной из крупных душевладелиц Российской империи. Она не была сторонницей крепостного права и старалась улучшить положение своих крестьян: «обратив часть из них в вольных хлебопашцев, она других перевела в Удельное ведомство, считая крестьянскую администрацию этого учреждения и весь строй управления удельными крестьянами наиболее гуманным».
Графиня Анна Орлова скончалась 5 октября 1848 года в день тезоименитства своего отца Алексея Орлова. Не отмечают, что она была больна или ей нездоровилось. Графиня собиралась в столицу, зашла проститься к архимандриту, приложилась к чтимой ею иконе Иверской Божией Матери и начала жаловаться на стеснение в груди и кашель. Через десять минут графиня скончалась. Ей было 63 года.
По завещанию Анны Алексеевны:
Юрьев монастырь получил 300 000(рублей серебром)
Почаевская лавра - 30 000
Соловецкий монастырь - 10 000
340 различных монастырей - 1 700 000 (по 5000 в каждый)
48 кафедральных соборов - 144 000 (по 3000 в каждый)
Епархиальные попечительские ведомства - 294 000
ИТОГО: 2 478 000(рублей серебром)
Согласно завещанию графини, капитал должен быть размещён в кредитных учреждениях и оставаться неприкосновенным. Монастырям и храмам разрешалось использовать только начисляемые на него проценты. Имение графини под Юрьевым монастырём, включая всю домашнюю утварь и личные вещи (за исключением драгоценностей), переходило в собственность монастыря. Драгоценности графини также были направлены на благотворительные цели. Родственники Анны Орловой получили по её завещанию только степные земли в Воронежской губернии.
Погребли Анну в заранее приготовленной ею гробнице в церкви Похвалы Пресвятой Богородицы рядом с гробом архимандрита Фотия.
В 1932 году захоронения архимандрита Фотия и Анны Орловой были вскрыты археологом Михаилом Каргером. При этом её останки, якобы, лежали в неестественном положении, одежда разорвана, будто умершая металась в гробу, будучи похороненной заживо или в состоянии летаргического сна. В качестве причины этого упоминают отравленное вино, которое ей должно быть дали в день смерти с причастием. (Анисимов Е.В "Анна Орлова-Чесменская. Тайна души и драгоценного саркофага"). Только вот сомнительно это всё...
Анна Орлова с фрейлинским шифром Елизаветы Алексеевны (неизвестный художник н. XIX века)
Жетоны по праву, и уже который раз подряд, уходят
glasha18. Принимайте! :)